#Текущий_момент@uzhukoffa #Политота@uzhukoffa #uzhukoffa

Честно признаюсь, у меня не получается писать тексты, что называется, «на злобу дня». Прежде всего, времени лишнего нет, да и настроение для сочинительства не всегда бывает подходящее, так что, можно сказать, что со свежей реакцией на события я опоздала (но так даже в чем-то и лучше). Собственно сам инфоповод для настоящей заметки — это арест, и последующее триумфальное освобождение журналиста «Медузы» Ивана Голунова. Того самого, которому при задержании подбросили на карман наркотики, и вменяли чуть ли не организацию целой нарколаборатории (можно уже смело писать про «подкинули», не опасаясь преследования за «фейковые новости»)… Что меня поразило – так это повсеместная реакция общественности, у многих моих друзей и знакомых в Фейсбуке, Твиттере, Вконтакте мгновенно появились картинки и аватарки с текстом: «Я/Мы Иван Голунов», призывы отпустить журналиста и т.п. и т.д. При этом я не могла не вспомнить проходившее несколько лет назад «Je suis Charlie», когда социальные сети буквально захлестнула волна французских флажков и «правильной скорби».

А это внезапные статьи с логотипчиком.

Собственно, с самого начала я хочу уточнить, что лично я очень рада, что у Ивана Голунова, в целом, все разрешилось хорошо и его, как говорится, отбили. У него есть ряд действительно хороших и актуальных репортажей и статей, в том числе, и о протестах против строительства мусорного полигона в Шиесе… Данная заметка – она, собственно, далеко не про все аспекты взаимоотношений СМИ, медиа-ресурсов и публики, а только про часть из них, а именно про то, как как СМИ формируют публичную повестку, и чьи интересы за этим часто стоят. Естественно, чтобы осветить всю эту тематику – надо писать не одну, а серию статей, если не монографию, и то, она покажет всего лишь часть реальной картины.

Родоначальником громких медийных скандалов-интриг-расследований в Новейшей истории можно, в определенном смысле, считать «Дело Дрейфуса», имевшее место еще в конце XIX века, задолго до Уотергейта, Пусси Райот и Шарли Эбдо… Началось оно с судебного процесса 1894 года по делу о шпионаже в пользу Германской империи, в котором обвинялся офицер Французского Генерального штаба Альфред Дрейфус, который, вдобавок был еще и евреем родом из Эльзаса (территории, постоянно переходившей из рук в руки между Германией и Францией). По итогам первого процесса обвиняемого разжаловал военный суд и приговорил к пожизненной ссылке (основанием послужили фальшивые документы, изготовленные следователем, и мощная волна антисемитских настроений в французском обществе). Потом дело неоднократно пересматривалось, и в конце концов в 1904 году Дрейфус был полностью оправдан, восстановлен в армии и награжден орденом Почетного легиона.

А это Адольф Дрейфус.

Примечательно, однако, то, что задолго до всяких интернетов дело Дрейфуса умудрилось получить настолько широкое медийное освещение и известность, что, вероятно, почти все салоны, гостиные и прочие лучшие дома Европы поделились с мнением: «Магнус не предавал/предавал!», начиная от словесных перепалок тет-а-тет, заканчивая потоком отборнейшей желчи в газетах и на судебных заседаниях. Очень живо подключились французские писатели и общественные деятели, например, чего только стоит знаменитое письмо Эмиля Золя «J’Áccuse…!», а ведь там еще отметились Эдмон Ростан, Анатоль Франс, Марсель Пруст, Клод Моне, Сара Бернар (за Дрейфуса), и Жюль Верн, Эдгар Дега, Анри Матисс (против). Активно поучаствовал в этом даже А.П. Чехов, что послужило одной из причин его разрыва с Алексеем Сувориным, газета которого «Новое время» заняла антидрейфусарскую позицию. А.П. Чехов пишет: «Вы спрашиваете меня, все ли я ещё думаю, что Золя прав. А я вас спрашиваю: неужели Вы обо мне такого дурного мнения, что могли усомниться хоть на минуту, что я не на стороне Золя?»

Вместе с тем, ряд социал-демократов (например, Жюль Гед и поддержавший его Карл Либкнехт) высказали мнение, что дело Дрейфуса – внутренние разборки буржуазии, рабочего класса не касающиеся, хотя Жан Жорес, выступивший ярым дрейфусаром, значительно усилил свои позиции… Ромен Роллан остался над схваткой, отметив, что «… ещё не успев получить никаких доказательств, с уверенностью и раздражением подняли крик о невиновности своего соплеменника, о низости главного штаба и властей, осудивших Дрейфуса. Будь они даже сто раз правы (а довольно было одного раза, лишь бы это имело разумное обоснование!), они могли вызвать отвращение к правому делу самим неистовством, которое в него привносилось». Сходным образом высказался и Лев Николаевич Толстой: «…Событию этому, подобные которым повторяются беспрестанно, не обращая ничьего внимания и не могущим быть интересными не только всему миру, но даже французским военным, был придан прессой несколько выдающийся интерес. [… ]Только после нескольких лет люди стали опоминаться от внушения и понимать, что они никак не могли знать, виновен или невиновен, и что у каждого есть тысячи дел, гораздо более близких и интересных, чем дело Дрейфуса». Ничего не напоминает?

В процессе многолетней перепалки успели осветить еврейский вопрос, коррупцию, французскую военщину и много чего еще, и как-то почти само собой забылось основное: виноват или не виноват сам Дрейфус? Впрочем, через несколько лет, похоже, на это почтеннейшей публике стало в достаточной мере наплевать. Если провести параллель с Иваном Голуновым и подброшенным весом наркоты, то, в первую очередь удивление вызывает не то, что наркотики подбросили (а потом это вскрылось, хотя последнее — да, скорее удивляет), а то, какую огласку неожиданно приобрело это дело. Например, до начала всей шумихи я, честно, вообще не имела понятия о том, кто такой Иван Голунов, и что у него есть какие-то невероятные разоблачения про чиновников-бизнесменов-коррупционеров, хотя и подписана на «Медузу». Это уже только потом я прочитала целиком его статью про похоронный бизнес в Москве…

В целом, современные российские (да и зарубежные) СМИ как условно-либеральной, так и условно-охранительской направленности (специально пишу «условно», так как никакой принципиальной позиции у них, конечно, нет и формируется она исключительно владельцами этих СМИ и их текущим конъюнктурным интересом), представляют зрителю, читателю, слушателю картинку в сильно упрощенном виде. Для этого даже есть специальный термин: «готтентотская мораль», мол «наши доблестные воины» и «их мерзкие наймиты». Как либеральные СМИ задают вопрос, мол, ты с со светлыми силами, или вот с этими сатрапами и псами режима, так и охранительские: ты что, вот за этих гейропейцев с радужными флагами, или за наших, за своих? При этом, вне зависимости от повестки, от аудитории требуется практически сразу поделиться на «за» и «против». Нельзя забывать, что картина событий подается максимально упрощенная, черно-белая, определять которую должно не критическое мышление, а эмоции.

Дескать: «Про этого мы знаем, что он хороший, и верим всему (ну или почти всему), что он скажет, а вот про этого – что плохой, и если даже он черное назовет черным, а белое – белым, то и здесь наверняка какой-то подвох!» Вместе с тем, если разбирать уже упомянутый инфоповод – подброшенные наркотики, то сразу, критически подойдя к вопросу, возникает ряд интересных моментов. Во-первых, у подавляющего большинства нет никакой возможности ознакомиться с уголовным делом, доказательственной базой по нему, и они воспринимают только ту информацию, которую им скормят СМИ. Во-вторых, даже если б такая возможность и была, то они — не профессиональные следователи, например, даже я, юрист со стажем, не владею большинством приемов из сферы расследования и уголовного судопроизводства. Соответственно, не зная специфики, не специалисту очень сложно судить о соответствии действительности тех или иных признаков преступления.

Картина событий, которую нарисовали обывателю «Медуза», «Лентач» и прочие либеральные СМИ и блогеры, выглядит следующим образом: бесстрашный журналист-правдоруб (мастер газетной утки) пытается раскрыть людям ПРАВДУ (именно с большой буквы) о ворах и жуликах из числа власти и связанного с нею бизнеса. На кончике пера у него – горячие шокирующие репортажи, а злодеи – siloviki и взяточники подбрасывают ему на карман наркотики и пришивают к делу аж целую нарколабораторию, чтобы заткнуть журналисту рот. Неравнодушные, с активной гражданской позицией этого не допускают, раздувают шумиху, истина выходит наружу и пострадавшего за правду героя-журналиста освобождают. Светлые силы победили, но нельзя ослаблять бдительность – таких случаев еще масса! Занавес. Всякие Russia Today, условные соловьевы, киселевы, правые и охранительские блогеры рисуют другую картину: раз либерал – то наверняка наркоман (а может, что и похуже), задержали правильно, и вообще, что вы все так разорались, вон лучше на госдолг США посмотрите!

Что же до реальной картины, то, как писал любимый мною Владимир Владимирович Маяковский: если звезды зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно. Начиная с 90-х годов в российское медийное пространство проник и основательно укрепился стереотип, идущий из западной прессы: про «честное журналистское расследование» и «независимые СМИ». Чем не хороша картина: принципиальный журналист, сражающийся с системой не на жизнь, а на смерть, который скорее погибнет, чем поступится своими убеждениями, и редактор газеты, в возрасте и с непременной сигарой (ворчливый, придирчивый, но честный) – пустит в текущий номер «правдивую правду». По факту же любое СМИ в капиталистической формации (как и работающий в нем журналист) – это коммерческое предприятие, оно должно приносить прибыль, например, за счет рекламы или постоянных подписчиков, либо, если оно заведомо не рентабельно – кем-то спонсироваться, например, финансовым капиталом. В конце концов, несмотря на всю принципиальность и честность, тому же журналисту нужно где-то жить, что-то кушать, во что-то одеваться, возможно – содержать семью. Если СМИ спонсируется кем-то (например, как «Медуза» или Фонд МБХ – Михаилом Ходорковским), то оно продвигает определенные идеи, концепции, озвучивает мировоззрение своего владельца (спонсора), ту или иную повестку дня. То же касается расплодившихся в последние годы (особенно после показательной «блокировки» Телеграмма РКН) анонимных Телеграмм-каналов, якобы предоставляющих публике всякий секретный инсайд, и дающих обывателям ощущение того, что они в курсе тайн сильных мира сего.

Когда на Ютюбе выходит очередное шокирующе-разоблачающее видео (пост, статья, серия публикаций) — ими славится, например, Алексей Навальный — в котором шельмуются разные чиновники и олигархи, дающие им взятки, надо четко понимать, что критикуется не капиталистическая система вообще, собственно, и порождающая эти явления, а сугубо конкретные персонажи: «неправильные», коррумпированные чиновники, и капиталисты, ведущие «нечестную» конкурентную борьбу и нарушающие закон. То, что сами законы пишутся и принимаются теми же самыми представителями правящего класса (только, возможно, из другой группировки) обычно «забывают». В реальности, появление в медиа-пространстве подобных материалов означает, что один капиталист (или группа капиталистов) ведет конкурентную борьбу против другой точно такой же группы, и «пострадавший за правду» журналист – одно из орудий в арсенале этой борьбы. Часто, кстати, орудие это – весьма серьезное, что показывает трагический пример того же Хашогги… Однако, в разоблачениях ничего не говорится о других, точно таких же олигархах, занимающихся ровно тем же самым, но спонсирующих конкретное правдорубное СМИ. Например, снятие обвинений по Ивану Голунову вызвало отставку ряда крупных чиновников МВД и их покровителей, и, естественно, один из конкурирующих кланов займет теперь их место у кормушки. А принцип бритвы Оккама и quid pro quo как раз советует ни искать, ни плодить лишних сущностей, когда наготове есть вполне правдоподобное объяснение.

Как бы цинично это сейчас ни прозвучало, в картине реальности, представленной медиа-ресурсами, не так уж и важно, действительно ли конкретный человек виновен, или нет. Важно то, что положительный/отрицательный образ здесь полностью формируется СМИ, так же как и с #metoo, и прочими подобными акциями. А от зрителя требуется четко определиться: либо ты с нами, молодыми, светлыми и модными силами, из самых недр креативного класса, либо ты против – значит, с плохими, продажными и т.д. Не надо даже никаких башен из «Обитаемого острова» Стругацких– и без них властители дум с общественным мнением справляются на отлично.

Собственно, в заключение я хотела бы предложить ответ на банальный вопрос: а как, собственно, в подобной ситуации должен вести себя человек, придерживающийся коммунистических взглядов? С одной стороны, естественно, подбрасывание наркотиков – это однозначно плохо, да и это просто-напросто преступление, предусмотренное УК РФ, соответственно, коммунист «здорового человека» (а не курильщика) отнесется к таким вещам осуждающе. С другой стороны, либеральные СМИ так прытко защищают не всех, пострадавших аналогичным образом, а только «своих», в основном закрывая глаза на то, что творится с левыми и коммунистами. В отличие от классического либерала, который, пусть с вами и не согласен, но готов погибнуть за право оппонента быть с ним не согласным, современные давно уже выродились в сорт людей, прямо заявляющих, что: «Краснопузым права не положены!», прямо по Попперу. С третьей – к этим вопросам надо подходить, в том числе, и с тактической стороны, потому что урезание свободы слова, разгром редакций и силовой разгон митингов – бьет, в том числе, и по левым, а, даже привлекая либеральные СМИ – можно иногда донести и свою повестку (как в случае, когда для защиты берешь любое оружие, какое имеется в наличии). Проще говоря – нельзя раз и навсегда применить для анализа событий некий шаблон, и уже дальше мерить им происходящее – надо исходить из ситуации, и сообразовывать свое поведение с ней, чему, собственно, постоянно и учил нас Владимир Ильич…

04.08.2019. автор Кристина Давыдова.